Год назад в Штатах игрок Brooklyn Nets Джейсон Коллинз открыто заявил о своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Реакции были, конечно, везде разные (ну оно и понятно, первый игрок-гей в NBA как никак). Но, безусловно, самый большой резонанс вызвал звонок Обамы лично Коллинзу и выражение готовности поддержке. Западные либеральные идеологи тотчас же метнулись с благоговением заявлять, что это еще один шаг в сторону толерантного общества, в котором люди уравнены независимо от их национальной, рассовой и сексуальной принадлежности. Ну и, как это всегда бывает, начали снова подниматься штыки против варварского Востока, не признающего универсальность прав человека, в лице России и многих мусульманских стран. Правы они или нет? Думаю, что в смысле движения ко всеобщей толерантности - безусловно правы. А вот истинный смысл и последствия этой самой толерантности, на самом деле, не так очевидны и могут скрывать очень много подводных камней. Тем, кто утверждает, якобы либеральная идеология универсальна и полностью оторвана от культурной и религиозной составляющей, следует посмотреть на это гораздо глубже, чтобы увидеть двоякость такого подхода.
Что вообще означает толерантность по отношению к другому человеку, или как чаще говорят, по отношению к выбору другого человека. К примеру, если я мусульманин, то мне позволено придерживаться своих утверждений, до тех пор, пока к ним можно относится “толерантно”. Однако есть очень тонкая черта, после которого мое выражение веры в той мере, в которой она важна для меня, становится “фундаменталистской”, и после этой черты меня обвинят в радикализме. Перефразируя ориенталистов, защищая права человека, либерализм склонен навязывать другим собственное понимание этих прав.
В этом очень легко убедиться также посмотрев на отношение европейской общественности к такой безобидной вещи, как сатире. Когда были опубликованы карикатуры на пророка Мухаммеда, мусульманская общественность взорвалась протестом, из-за чего европейцы назвали их варварами, невоспринимающими религиозной сатиры. Однако стоило другой такой газете издать сатирические картинки на 11 сентября, как сразу же европейская общественность заявила о недопустимости подобного. Причем большинству это в принципе казалось логичным, тут ведь речь о человеческой жизни и смерти, а в западной идеологии - это наивысшее из идеологических фундаментов.
Поэтому, даже в смысле прав человека, толерантное отношение к чему-либо сильно ограничено из-за присутствующего насильственного понимания этих самых прав. Но также интересно посмотреть на это с другой стороны. Идеологическое обоснование либеральной толерантности зиждется на понимании свободы выбора человека, не зависящей от той или иной культурной принадлежности. Во-первых, сама свобода выбора в западной цивилизации достаточно условна. Если у мусульманских женщин нет свободы выбора в ношении или неношении хиджаба, то западные женщины, в принципе, могут выбирать свой внешний вид. Однако те условия, в которых совершается выбор, очень сильно притесняют эту свободу выбора. Женщина может выбирать: либо накрашиваться и носить порой неудобную, но зато “модную” одежду, и быть конкурентоспособной на “рынке” сексуальности, либо делать как ей самой хочется, но при этом терять любую конкурентоспособность. Это и есть независимость от культуры? Это и есть свобода выбора? Если утрировать, то западная свобода выбора состоит в следующем: ты можешь выбрать быть “конкурентоспособным” и достигнуть материального обеспечения, убив при этом внутренние стемления, либо можешь умереть в одиночестве и бедности, всю жизнь лелея свои пустые стемления. Грубо говоря, стандартное определение Фуко, что человек - это смысл и материализация набора универсальных прав, сводится на нет из-за того, что сама универсализация прав происходит по схеме идеологии западной культуры, и ни о какой унитарности человеческого индивида речи не идет. Это, в частности, следствие массовой индивидуальной конкуренции в системе капитализма.
С другой стороны, само сведение сущности человека-мусульманина, человека-гея, человека-женщины к свободному “выбору” - является грубейшим насилием. Коллинз - гей не потому что в этом его сущность, а потому что это его свободный выбор. Это некий отрыв от корней, превращение общества в плоский объект, состоящий лишь из свободного выбора каждого.
Но другой вопрос, что стоит за этой толерантностью? Почему свободный выбор человека должен восприниматься в либеральном обществе именно таким образом? В жесте Обамы, на самом деле, я не вижу ничего, кроме глубинно мужского жеста. Причем мужского, именно в патриархально-христианском смысле этого слова. Корень ‘архо’ присутствует в этом слове неспроста, это действительно скрытое выказывание снисхождения, то же самое снисхождение, которое оказал бедняку на улице Патрик Бэйтман в фильме ‘Американский психопат’ (а потом убил его). В некотором смысле, толерантное отношение - это подчеркивание неравенства, выделение превосходства. В этом смысле, возвращаясь назад, это выделение победы в индивидуальной либеральной конкуренции.
Если смотреть с этой стороны, то радикальные гомофобы относятся к представителям ЛГБТ куда лучше, чем толерантные либералы, т.к. борясь с ними, они негласно говорят: “мы с вами равны, поэтому мы будем с вами бороться”. Абсолютно то же самое можно сказать касательно феминизма: толерантное отношение к женщинам - не что иное как иудео-христианское патриархальное выказание превосходства мужского пола. И именно поэтому настоящий феминизм не может быть построен в рамках современных либеральных реалий, потому как так или иначе он будет интерпретирован и реализован неверно.
